2016 — Ира Вайнер

Чудо жизни

Нарочно иль без причин,
От ярости или трусости,
Рождаясь мы так кричим,
Ступая на сцену глупости.

Направив ход жизни вспять —
Свой ум распалив по малости,
Смиренную благодать
Меняем на страстность жалости.

Заботимся и храним
Подложное чувство радости,
Боясь потерять, дрожим
От страха до самой старости.

И только забрезжит свет,
Как нет уж ни сил, ни времени —
Костлявой рукою смерть
Несёт в океан забвения.

Среди безумной суеты,
Среди побоища и пира
Лишь двое, только я и ты —
Скитальцы призрачного мира.

Когда под бременем житья
Мы сгорбимся от напряжения,
И утомлённая Земля
Ослабит силу притяжения,

Когда сомкнётся жизни круг,
Мы встретимся у неба свода,
Где неизвестность — лучший друг,
Где одиночество — свобода.

И там за гранью бытия,
В извечной пустоте нетленной
Останемся лишь ты и я,
И звезды — призраки вселенной.

Если обруч солнца золочённый
Скатится за горизонт, как мяч,
Если звезды в небе обречённо
Понесутся, словно кони, вскачь,

Если взгляд внезапно отрешённо
Устремится в призрачную даль,
И упрямый разум возмущённый
Проберёт вселенская печаль,

Или мир, недавно ещё прочный,
Станет ненадёжным, как стекло,
Значит наступила твоя очередь.
Просто твоё время истекло.

Когда замолкает привычная лира,
И сердце сжимает страх,
Я грежу о мире ином — справедливом,
Где всё на своих местах:

Где бурное море вздымаясь, волною
Цепляясь за край луны,
На берег бросается пеной седою
В объятия тишины;

Где птицы небесные песней красивой
Приветствуют новый день,
Где старые горы пристрастно, ревниво
Свою охраняют тень;

Где нежно меня, обнимая за плечи,
Ласкает прибрежный бриз,
Где самый обычный чарующий вечер
Исполнит любой каприз…

…На мокром асфальте соседские дети
Рисуют неровный круг,
И белые чёрточки в радужном свете
Меняют черты. И вдруг,

Спадают оковы, стираются грани,
Развеявшись, словно прах,
Уходят в пустое. И я понимаю,
Что всё на своих местах.

Водрузив на себя непростое бремя,
Незаметно являясь то здесь, то там,
Этот старый разбойник крадущий время,
Беспрестанно крадущийся по пятам,

Словно чует любые набеги смуты,
Когда кажется, будто время — хлам,
Чтоб украсть драгоценные минуты
И прибавить к своим золотым часам.

Где в душе возникает сомненья семя,
Поджидает призрак в глухом углу,
Чтобы на земле обессмертить время,
Он ведёт затейливую игру.

Сокруши свой страх, одолей беспечность,
Окунись в живой, дикий океан,
Где на ряби волн, отражаясь в вечность,
Замирает миг, что вкушаешь сам.

…И этот мир исчезнет без следа.
Как будто нет ни смерти, ни рождения.
Исчезнут горы, реки, города —
Ума великолепные творения.

Исчезнет белый парус над волной —
Эффектное создание искусства,
И чувства, что связали нас с тобой,
И день, когда вдруг стало очень грустно.

Исчезнет зимний вечер за окном,
И одиночество, сжимающее сердце,
И мой забытый детства милый дом,
И старый друг, живущий по соседсву.

Исчезнет распустившийся цветок,
Как символ наступающего лета,
И стая птиц, летящих на восток,
Исчезнет, словно луч в пространстве света.

Как вспышка, как сверхновая звезда
Изменит звёздный мир в одно мгновение,
Так этот мир исчезнет без следа.
Однажды, как ночное сновидение.

Гуляя по тайному тёмному лесу,
Он словно играл свою старую пьесу,
Где в лес из-за плотно сомкнувшихся туч
Проникнуть не мог даже солнечный луч.

Окутанный вечной густой темнотой,
Ходил он любуясь её красотой.
И верные спутники, тени-обманки,
Ему создавали воздушные замки.

А он под её распростертою дланью
То вдруг становился проворною ланью,
То крался в ночи, озираясь как рысь,
То птицей взвивался в небесную высь.

Блуждая во тьме сотни, тысячи лет,
Он сам не заметил, как вышел на свет.
И вместо безумных картин уникальных,
Увидел простые деревья и камни.

Окинув себя робким взглядом несмелым,
Увидел своё отвердевшее тело,
И вдруг осознал, что закончился век,
Он — слепок, он — форма, он суть человек.

Непрочные ноги — ступни и колени,
Обрюзгший живот, ожиревший от лени,
Бессильные пальцы, безвольные руки,
И голос глухой, утомлённый от скуки.

И вновь в пустоту, в непроглядную ночь
Пустился он шаткой походкою прочь.